Эта история уходит своими корнями во времена как минимум столетней давности. Именно столько – а может, и больше – растет близ села Горки Шурышкарского района великолепный кедрач. Эти места местные называют «Угловатский сор», по береговой зоне – высоченные вековые деревья. Они были большими уже тогда, когда ныне сорокатрехлетний местный житель Илья Козлов под стол пешком ходил. Даже старожилы не помнят, когда эти деревья были незрелыми подростками-саженцами. Зато помнит местное население, что в самые смутные времена кедрач вырубать не разрешали. «При советской власти, - вспоминает Илья, - и дефицит был страшный, и денег не было. Но не рубили этот кедрач. Он как талисман что ли, как оберег наших Горок и всей нашей округи!».
Дрова в те времена вообще были привозные, как и все остальное в этом богом забытом углу. И ничего, никто не спрашивал о рентабельности и посягал на кедры. В новые времена на кедры до поры до времени тоже никто не заглядывался. Это было все равно что родителей убить... Деляны лесорубам выделялись, но в строго определенных местах со строго определенной квотой. Она предполагала вырубку березняка и ельника, и совсем немного кедрача – для прореживания и расчистки леса от умирающих деревьев. Так и жили. В кедраче охотились, и та охота была великолепна и первозданна, как тысячи лет назад. Строили там охотничьи домики, наведывались по выходным, бродили, отращивая щетину и наслаждаясь тишиной, местные любители охоты.
В воскресенье они вернулись из угодий обескураженные. Охотничий домик Ильи Козлова одиноко стоял посреди щепок, вокруг – пустота. Ни кедрача, ни лесорубов. Ничего. У Ильи, который родился в Горках и всю жизнь прожил там, ухнуло сердце. Да как же? Он, не снимая сапог, ввалился в горковскую поселковую администрацию. Глава, трудно оторвав лицо от бумаг, сказал – мол, мне все равно, как и что. Мне надо население дровами обеспечить. Надо-то надо, но такой ли ценой?
Тогда Илья направился к лесорубам. Стал исподволь интересоваться, кто посягнул на святое. Оказалось, что свой же, местный, предприниматель Анатолий Вениаминович Шахов. Выиграл тендер, получил бумаги и пошел валить. В бумагах, правда, значились только двадцать процентов кедрача от всего объема. Но грузчики на сору говорили – семьдесят, не меньше. По бумагам, которые лесничий показывал Илье Козлову, кедрача выходило кубов шестьдесят. Шоферы на длинномерах говорили – не меньше тысячи вывезли.
Неравнодушный селянин бежать к лесничему – «Погляди, Алексеич, что творится! Ты же поставлен на страже тут, прекрати безобразие!». Но Алексеич ушел в традиционный запой, закрылся на клюшку и поминай, как звали. А рабочие предпринимателя Шахова продолжили делать свое дело.
Илья говорит, что на этот год они свой план выполнили. Выкосили огромный участок кедрача, отчитаются – дрова заготовили. А что же живность, которая под этими кедрами жила и плодилась? А экология как же? Говорим, говорим, а как доходит до дела, так «мне все равно»? Служащие предпринимателя говаривали, что вроде бы он собирается бороться за кедровые участки в районе и в следующем году. Поэтому Илья Козлов собирается писать в прокуратуру.
http://yamal-blogs.ru/ya-skazal/les-rubyat-pochemu-shuryshkarskij-vekovoj-kedrach-idet-v-topku.html
Дрова в те времена вообще были привозные, как и все остальное в этом богом забытом углу. И ничего, никто не спрашивал о рентабельности и посягал на кедры. В новые времена на кедры до поры до времени тоже никто не заглядывался. Это было все равно что родителей убить... Деляны лесорубам выделялись, но в строго определенных местах со строго определенной квотой. Она предполагала вырубку березняка и ельника, и совсем немного кедрача – для прореживания и расчистки леса от умирающих деревьев. Так и жили. В кедраче охотились, и та охота была великолепна и первозданна, как тысячи лет назад. Строили там охотничьи домики, наведывались по выходным, бродили, отращивая щетину и наслаждаясь тишиной, местные любители охоты.
В воскресенье они вернулись из угодий обескураженные. Охотничий домик Ильи Козлова одиноко стоял посреди щепок, вокруг – пустота. Ни кедрача, ни лесорубов. Ничего. У Ильи, который родился в Горках и всю жизнь прожил там, ухнуло сердце. Да как же? Он, не снимая сапог, ввалился в горковскую поселковую администрацию. Глава, трудно оторвав лицо от бумаг, сказал – мол, мне все равно, как и что. Мне надо население дровами обеспечить. Надо-то надо, но такой ли ценой?
Тогда Илья направился к лесорубам. Стал исподволь интересоваться, кто посягнул на святое. Оказалось, что свой же, местный, предприниматель Анатолий Вениаминович Шахов. Выиграл тендер, получил бумаги и пошел валить. В бумагах, правда, значились только двадцать процентов кедрача от всего объема. Но грузчики на сору говорили – семьдесят, не меньше. По бумагам, которые лесничий показывал Илье Козлову, кедрача выходило кубов шестьдесят. Шоферы на длинномерах говорили – не меньше тысячи вывезли.
Неравнодушный селянин бежать к лесничему – «Погляди, Алексеич, что творится! Ты же поставлен на страже тут, прекрати безобразие!». Но Алексеич ушел в традиционный запой, закрылся на клюшку и поминай, как звали. А рабочие предпринимателя Шахова продолжили делать свое дело.
Илья говорит, что на этот год они свой план выполнили. Выкосили огромный участок кедрача, отчитаются – дрова заготовили. А что же живность, которая под этими кедрами жила и плодилась? А экология как же? Говорим, говорим, а как доходит до дела, так «мне все равно»? Служащие предпринимателя говаривали, что вроде бы он собирается бороться за кедровые участки в районе и в следующем году. Поэтому Илья Козлов собирается писать в прокуратуру.
http://yamal-blogs.ru/ya-skazal/les-rubyat-pochemu-shuryshkarskij-vekovoj-kedrach-idet-v-topku.html
