Поздравляю с Днем Комсомола
- Автор темы SenJa
- Дата начала
Октябрёнком, пионером был. Но когда пришло время вылазить из пионеров и влазить в комсомол проснулось самосознание
надоело ходить строем и, хотя отец был секретарём первичной организации КПСС (в отделении совхоза), я "провалил" экзамены в комсомол. Кто был комсомольцем тот помнит - выучить устав, перечислить награды и т.п. Скандал был дома грандиозный!!!! Ну а потом уехал в техникум и через год наступила "демократия".
надоело ходить строем и, хотя отец был секретарём первичной организации КПСС (в отделении совхоза), я "провалил" экзамены в комсомол. Кто был комсомольцем тот помнит - выучить устав, перечислить награды и т.п. Скандал был дома грандиозный!!!! Ну а потом уехал в техникум и через год наступила "демократия".
А кто помнит комсомольских поэтов? Вот этого, например:
За кормою вода густая —
солона она, зелена,
неожиданно вырастая,
на дыбы поднялась она,
и, качаясь, идут валы
от Баку до Махачкалы.
Мы теперь не поём, не спорим -
мы водою увлечены;
ходят волны Каспийским морем
небывалой величины.
А потом — затихают воды —
ночь каспийская, мёртвая зыбь;
знаменуя красу природы,
звёзды высыпали как сыпь;
от Махачкалы до Баку
луны плавают на боку.
Я стою себе, успокоясь,
я насмешливо щурю глаз —
мне Каспийское море по пояс,
нипочём... Уверяю вас.
Нас не так на земле качало,
нас мотало кругом во мгле —
качка в море берёт начало,
а бесчинствует на земле.
Нас качало в казачьих сёдлах,
только стыла по жилам кровь,
мы любили девчонок подлых —
нас укачивала любовь.
Водка, что ли, ещё? И водка —
спирт горячий, зелёный, злой;
нас качало в пирушках вот как —
с боку на бок и с ног долой...
Только звёзды летят картечью,
говорят мне: «Иди, усни...»
Дом, качаясь, идёт навстречу,
сам качаешься, чёрт возьми...
Стынет соль девятого пота
на протравленной коже спины,
и качает меня работа
лучше спирта и лучше войны.
Что мне море? Какое дело
мне до этой зелёной беды?
Соль тяжёлого, сбитого тела
солонее морской воды.
Что мне (спрашиваю я), если
наши зубы, как пена, белы —
и качаются наши песни
от Баку до Махачкалы.
За кормою вода густая —
солона она, зелена,
неожиданно вырастая,
на дыбы поднялась она,
и, качаясь, идут валы
от Баку до Махачкалы.
Мы теперь не поём, не спорим -
мы водою увлечены;
ходят волны Каспийским морем
небывалой величины.
А потом — затихают воды —
ночь каспийская, мёртвая зыбь;
знаменуя красу природы,
звёзды высыпали как сыпь;
от Махачкалы до Баку
луны плавают на боку.
Я стою себе, успокоясь,
я насмешливо щурю глаз —
мне Каспийское море по пояс,
нипочём... Уверяю вас.
Нас не так на земле качало,
нас мотало кругом во мгле —
качка в море берёт начало,
а бесчинствует на земле.
Нас качало в казачьих сёдлах,
только стыла по жилам кровь,
мы любили девчонок подлых —
нас укачивала любовь.
Водка, что ли, ещё? И водка —
спирт горячий, зелёный, злой;
нас качало в пирушках вот как —
с боку на бок и с ног долой...
Только звёзды летят картечью,
говорят мне: «Иди, усни...»
Дом, качаясь, идёт навстречу,
сам качаешься, чёрт возьми...
Стынет соль девятого пота
на протравленной коже спины,
и качает меня работа
лучше спирта и лучше войны.
Что мне море? Какое дело
мне до этой зелёной беды?
Соль тяжёлого, сбитого тела
солонее морской воды.
Что мне (спрашиваю я), если
наши зубы, как пена, белы —
и качаются наши песни
от Баку до Махачкалы.
